«Нужно, по-моему, увеличить производство водки» 100 лет назад Сталин изменил курс СССР. Что стало с его критиками?

100 лет назад, 18 декабря 1925 года, открылся XIV съезд ВКП(б), на котором был принят курс на индустриализацию. До первой пятилетки оставалось еще три года, но 1925-й по мнению историков стал поворотным во многих отношениях. Это событие определило логику дальнейшего развития СССР вплоть до 1953 года, то есть всех сталинских лет. «Лента.ру» рассказывает об историческом значении этого съезда.

«Ударом по голове отстранил его от себя»

В 1936 году был арестован выдающийся революционер, бывший нарком финансов СССР Григорий Сокольников. При рождении его звали Гирш Бриллиант — имя, которое он сменил, как и многие другие борцы за новую страну.

С первых дней после революции Сокольников внес неоценимый вклад в становление молодого государства. Он участвовал в Гражданской войне, был одним из подписантов Брестского мира, занимал ключевые посты в Наркомфине, представлял страну в Гааге, работал в Госплане. Его главным достижением стала денежная реформа 1922-1924 годов, в результате которой в СССР появился твердый, конвертируемый червонец, котировавшийся на международных рынках, в том числе в Австрии и Турции.

Когда-то Сокольников был близким соратником Николая Бухарина. Даже сам Ленин писал о нем Льву Каменеву: «…наш милый, талантливый и ценнейший т. Сокольников…» Если вырвать эту фразу из контекста, получится непротиворечивый портрет. Тем не менее вторая его половина звучала так: «…в практике торговли ничего не смыслит. И он нас погубит, если ему дать ход».

Но, к примеру, соратница Бухарина — Анна Выдрина-Рубинская — называла Сокольникова «душой нашей организации». Было это очень давно, еще до Октября, когда революционеры находились в романтическом состоянии.

К 1936-м много воды утекло. Ленин давно ушел из жизни, Каменева и Бухарина репрессировали. Дошел черед и до Сокольникова.

Его арестовали по делу так называемого «Параллельного антисоветского троцкистского центра». Оказавшись в тюрьме, Сокольников, как свидетельствуют материалы дела, упорно отрицал свою вину и говорил сокамерникам о полной инсценировке процесса. Похоже, что это кому-то весьма не понравилось. В мае 1939-го его внезапно перевели в одиночную камеру. По словам бывалых арестантов — верный признак грядущей расправы.

21 мая 1939 года к нему пришли на расправу. Исполнителем назначили оперуполномоченного Бутырской тюрьмы Григория Шарока, на роль провокатора пригласили некого заключенного Лобова с неясным прошлым. Сидел он за якобы причастность к убийству Сергея Кирова, но тогда многих подводили под это дело. Известно, что гибель Кирова при загадочных обстоятельствах стала спусковым крючком репрессий.

Визитеры вели себя вызывающе, явно добиваясь конфликта. Все дошло до драки. Заключенный Лобов, как сообщалось в показаниях, обозвал Сокольникова «фашистским наймитом» и сказал, что сидит из-за него. Сокольников, не желая терпеть такое оскорбление, встал с кровати, чтобы отстоять свою честь.

Вот что было дальше, со слов зэка-исполнителя:

Отстранил — то есть ударил. Этот удар оказался фатальным.

Двумя днями ранее, 19 мая 1939 года, по аналогичной схеме, но другим методом, расправились с Карлом Радеком — еще одним старым революционером. В прошлом сотрудник «Правды» и «Известий». Оба, Сокольников и Радек, были ключевыми фигурами процесса, не сломленные давлением.

После этого дела карьера Григория Шарока резко пошла в гору. Уже в октябре 1939-го он стал замнаркома внутренних дел Казахстана, а с мая 1940-го возглавил управление НКВД в Вильнюсе.

Поворотный год

Как это вообще связано с тем самым «съездом индустриализации»? Григорий Сокольников на XIV съезде ВКП(б) в 1925 году разбил в пух и прах курс Сталина на форсированную индустриализацию. Он требовал продолжения НЭПа. В дополнение к тому Сокольников предложил Сталину отказаться от должности генерального секретаря, которую тот занимал, порекомендовав добиваться авторитета перед партией не административным ресурсом, а личными заслугами. То есть предложил чуждый Сталину метод, без которого тот не достиг бы тех высот, которых достиг.

Сталин не только умел ждать, но и обладал отличной памятью. Известен случай, как на демонстрации 7 ноября 1927 года курсант Яков Охотников ударил Сталина, и это не имело скорых последствий, однако в середине 1930-х до фигуранта добрались и расстреляли. Леонид Красин называл Сталина «азиатом», Лев Троцкий — «Чингисханом».

Что касается отношений Сокольникова со Сталиным — не всегда они были в контрах.

В годы Гражданской войны они были соратниками, и Сталин ценил деловые качества Сокольникова, даже просил товарищей прислать его себе на фронт — на подмогу. Но времена меняются, и старые заслуги не спасают от беспощадной машины репрессий.

1925-й год многие исследователи называют поворотным. В стране еще НЭП, но некие невидимые процессы уже вовсю идут. Бурлит политическая борьба, из которой для самых прозорливых просматриваются сталинские амбиции. Действовал Коба осторожно, до единоличной власти еще было далеко. Сначала в союзе с Зиновьевым и Каменевым исключил из активной политики Троцкого. К декабрю 1925-го Зиновьев и Каменев образовали новую оппозицию, к ним присоединился и Сокольников.

Сталин в то время образовал дуумвират с Николаем Бухариным. Тем самым Бухариным, что выступал за обогащение кулаков и продолжение НЭПа. Тем Бухариным, которого в годы Большого террора обвинят в правом уклоне и расстреляют.

«Наша страна может и должна стать металлической»

XIV съезд ВКП(б) стартовал 18 декабря и продлится до 31 декабря. Он проходил в условиях острейшей внутрипартийной борьбы. И каждый из участников, не исключая Сталина, апеллирует к мертвому вождю.

Партию только-только переименовали из российской во всесоюзную, что стало предвестием масштабных изменений в стране.

Были и другие признаки того, что относительная вольница НЭПа скоро закончится. С 1922 года в Госплане СССР на полном серьезе занимались вопросом «бюджета времени» советского трудящегося, проблемами его структурирования и затрат. Из абстракции это станет конкретикой уже в годы первой пятилетки (1928-1932).

В апреле 1925-го Царицын переименовали в Сталинград. Это за заслуги Сталина в годы Гражданской войны при обороне Царицына. Отмечалось, что Сталин «скромничал» и говорил: «Я не добиваюсь переименования Царицына в Сталинград».

Основным вопросом повестки XIV съезда была сталинская индустриализация. По мнению некоторых исследователей, об этом процессе в СССР в принципе нельзя говорить в отрыве от фигуры генерального секретаря. Начавшись официально в 1928-м, и достигнув своих первоначальных целей в 1941-м, когда война прервала третью пятилетку, она стала и целью, и средством для Сталина. Его авторитет и влияние росли прямо пропорционально успехам индустриализации.

Индустриализация сама по себе неоднородна, и даже ее идеологический вектор менялся. Лозунг первой пятилетки «Техника решает все». Лозунг второй — «Кадры решают все». Лозунг третьей — «Догнать и перегнать в экономическом отношении наиболее развитые капиталистические страны».

Но и Сталин, по свидетельству приближенных, был в разное время разный.

«Съезд индустриализации» стал залогом долгой политической жизни Сталина.

После XIV съезда легитимизируется и будет пущена в оборот доктрина «о построении социализма в отдельно взятой стране», а «перманентная революция» подвергнется моральной и политической инфляции. Сталин победил, Троцкий проиграл. Коминтерн есть и все чаще используется в шпионских и диверсионных задачах.

Стали уходить из жизни пока вроде по естественным причинам (хотя есть конспирологические теории) люди, не стоявшие в оппозиции Сталину, но имеющие авторитет. XIV съезд начался с минуты молчания в память о бывшем наркомвоенморе Михаиле Фрунзе, умершем 31 октября того же года после неудачной операции.

За три дня до окончания XIV съезда, в гостинице «Англетер» при загадочных обстоятельствах на тот свет ушел народный поэт Сергей Есенин, попутчик большевиков, что призывал «задрав штаны, бежать за комсомолом». Его ценили Троцкий и Каменев. Первый — уже политический банкрот, второй им станет в 1927-м.

20 июля 1926-го, когда шла разработка первой пятилетки и дискуссии вокруг нее (часть дискутирующих будет репрессирована), скоропостижно, от сердечного приступа умер Феликс Дзержинский. Можно сказать, Дзержинский благословил страну на форсированную индустриализацию.

«Рост металлической индустрии есть основа роста всей индустрии вообще и народного хозяйства вообще… Тов. Дзержинский прав, говоря, что наша страна может и должна стать металлической», — говорил Сталин в ответ на доклад Феликса Дзержинского о росте производства в металлургической промышленности.

Исследователи отмечают, что первый глава ВЧК сделал большой вклад на начальном этапе индустриализации, еще до пятилеток. Только этот факт редко широко обсуждают. Известно, что «железный Феликс» взвалил на себя колоссальную нагрузку, во время своего последнего доклада яростно спорил с оппозицией, с Каменевым, утомился, прилег отдохнуть в соседней комнате и не проснулся.

Исследователи отмечают, что 1926-й запомнился последним благополучным, сытым годом перед свершениями. Вскоре начнется давление на кулака и нэпманов. 1927-1928 годы омрачатся кризисом хлебозаготовок и голодом в ряде регионов. В 1928-м запустили фактическое свертывание НЭПа и начнется первая пятилетка.

«Ну, смотри, Григорий, ты еще об этом пожалеешь!»

Стенограмма XIV съезда занимает более тысячи страниц. Не каждый отважится прочесть ее полностью. Но именно этот документ отражает многое, предсказывает или предвосхищает динамику будущих изменений. Участники съезда эмоциональны, не скупятся на слова.

Обсуждается перспектива НЭПа. Перспектива индустриализации. Пути это самой индустриализации. Сталин еще выступает в союзе с Бухариным против оппозиции в лице Зиновьева, Каменева, Сокольникова.

Идея «обогащения кулака» как основы нефорсированной индустриализации, принадлежащая Бухарину, нещадно критикуется Зиновьевым, под критику попадает и Сталин, и уже на этом съезде он стремится отмежеваться от Бухарина. А пока отстаивает его:

Бухарина расстреляют в 1938 году как правого уклониста. Но в 1925-м Сталин будто бы и сам не против правого уклона.

Как отмечал впоследствии Хрущев, а он тоже присутствовал на XIV съезде в качестве районного секретаря, Сталин никогда публично не высказывал свою позицию, но зато потом анализировал и выбирал ту точку, на которой стоит большинство. Именно поэтому впоследствии у критиков из оппозиции выходил такой казус, когда оказывалось, что они критикуют не лично Сталина, а линию партии. Сталин ловко играл на настроениях в партии и аппарате.

Сокольников на съезде критиковал концепцию «построения социализма в отдельно взятой стране» и стоял за интеграцию экономики СССР в мировую систему. Сталин назвал это «дауэсизацией» и четко раскритиковал: «Чего требует план Дауэса? Он требует, чтобы Германия выкачивала денежки на предмет выплаты репарационных платежей за счет рынков, главным образом советских, наших. Что из этого следует? Из этого следует то, что Германия будет давать нам оборудование, мы его будем ввозить, а вывозить будем сельскохозяйственные продукты. Мы, то есть наша промышленность, будем, таким образом, находиться на привязи у Европы. Это и есть основа плана Дауэса».

Очень быстро это представили как стремление Сталина к строительству большого и сильного СССР, а стремление Сокольникова — к тому, чтобы сделать СССР сырьевым придатком США и Европы. Потом Сокольникову еще припомнят, что Лев Троцкий, хоть и не участвовавший лично в XIV съезде, передал письменное заявление, где частично солидаризировался с Сокольниковым относительно концепции «перманентной революции» и необходимости внешней помощи.

Современные исследователи представляют этот спор как противостояние глобалистской линии и антиглобалистской.

Но самое главное: противники Сталина еще верили, что его можно сместить, вывести из большой политики. В книге Юрия Емельянова «Сталин. Путь к власти» описывается, как в начале 1925 года Зиновьев и Каменев пытались убрать Сталина с поста генерального секретаря, предложив ему возглавить Реввоенсовет вместо Троцкого. Такая политическая примета: если критикуешь Сталина в 1925-м или наступаешь на мозоль его властных амбиций — в 1930-х за тобой придут.

Тогда о намерениях высказать свои накипевшие мысли на съездах не скрывали. 1925-й еще хранил остатки внутрипартийной демократии, и еще казалось, что ораторское искусство еще чего-то да значит: по мнению Троцкого, Сталин был средним оратором.

«И, говорят, перед XIV съездом Сталин позвонил Сокольникову по "вертушке" и предложил не выступать с критикой. Однако тот отказался. "Ну, смотри, Григорий, ты еще об этом пожалеешь!" — по легенде такими словами Сталин завершил разговор с Сокольниковым и положил трубку», — писал Борис Сопельняк в книге «Секретные архивы НКВД-КГБ».

Уже на XIV съезде сторонники Сталина дали понять, что его критику, которая есть критика партии и всей страны, они не потерпят. Сталина поддержали в том году Клим Ворошилов, Лазарь Каганович, Вячеслав Молотов и их сторонники, основная политическая база Сталина, будущие крепкие аппаратчики. Ни один из них не падет от пули чекиста и доживет до преклонных лет. Каганович вообще умрет в 1991-м.

Уже в 1926-м они войдут в состав политбюро (Каганович пока как кандидат). На XIV съезде 559 делегатов поддержали линию Сталина, 65 человек — выступили против.

«Жить стало лучше, жить стало веселее»

С этого момента Сталин олицетворял индустриализацию, и это та часть истории России, за которую охотно цепляются как сторонники вождя, так и противники его политики. И те и те находят там свои резоны.

Почему она критикуется? В первую очередь из-за того, как обошлись с крестьянством, во-вторых, потому что с заботой о простых людях, для которых, казалось бы, это государство строилось, существовали проблемы.

Сталинская индустриализация изначально не ставила себе целью повышение благосостояния народа. Ее целью было создание мощной промышленной базы, перевооружение армии современным оружием.

Благосостояние народа в первые две пятилетки катастрофически упало. С 1929 по 1935 год действовала карточная система распределения продуктов.

Такие исследователи, как Елена Осокина («За фасадом Сталинского изобилия»), Шейла Фицпатрик («О команде Сталина: годы опасной жизни в советской политике») на конкретных примерах показывают, что индустриализация была не только экономическим явлением, но и социальным и политическим экспериментом. И все его составляющие переплетаются между собой.

Шейла Фицпатрик называет индустриализацию «Второй революцией» и датируется она 1927-1937 годами. 1937-й приходится на начало Большого террора и может также считаться апогеем индустриализации.

С другой стороны, принято считать насильственную коллективизацию экономической базой индустриализации: скупка у крестьянства зерна по заниженным ценам, чтобы экспортировать зерно и ввозить оборудование. Шейла Фицпатрик отмечает, что этот план не совсем удался, и увеличение производства той же водки было эффективнее.

Об этом красноречиво свидетельствует переписка Сталина с Молотовым:

Коллективизация же, по мнению ряда исследователей, была в первую очередь социальной революцией сверху. На XIV съезде, к примеру, была раскритикована (не Сталиным) бухаринская линия «Лицом к деревне», которой вроде бы еще в 1924-м придерживался и Сталин, когда выступал против левой оппозиции.

На XIV съезде Сталин осторожно отмежевался от Бухарина. А после кризиса хлебозаготовок в 1927-1928 году начнется борьба с правым уклоном. Тем более что в январе 1928-го на литерном поезде Сталин съездил в Сибирь и убедился, какую оппозиционную силу представляет собой крестьянство.

То есть коллективизация была еще и способом расправиться с противниками сталинской линии (и индустриализации). В середине февраля 1928 года «Правда» писала: «Кулак поднял голову!»

Дело еще в том, что в годы НЭПа зажиточные представители крестьянства образовали важную политическую силу. Они отправляли своих делегатов на съезды, и те могли как-то влиять на политику. Сталину это было не нужно, и поэтому одной из негласных, а затем и озвученных целей стало выведение этой социальной составляющей из политической игры. В том числе и по этой причине возрастает роль карательных органов.

«Жить стало лучше, жить стало веселее», — слова, произнесенные Сталиным на Всесоюзном совещании стахановцев 17 ноября 1935 года. Конечно, многие их восприняли как издевку, тем не менее более осторожная критика звучала как «не лучше, а легче» стало жить.

Этот лозунг совпал с отменой хлебных карточек и началом так называемого неонэпа, когда частично вернулась частная торговля.

С индустриализацией была заложена еще одна принципиальная особенность жизни в СССР, отмечаемая некоторыми исследователями. Пока страна преодолевала отставание от Европы, практически никто в этой стране не жил даже на среднем уровне европейских стран, включая номенклатуру.

Колхозники жили очень бедно. Вот так описывается 1932 год: «Москва — столица "социализма" наводнена нищими. На железных дорогах, на каждой самой маленькой станции: толпы в лаптях, в рваных армяках, женщины, дети, семьи — едут — куда? Мечутся, бегут от социализма десятки миллионов здоровых и способных людей».

Рабочие — немногим лучше. В начале 1930-х рабочие Днепропетровска жаловались Вячеславу Молотову, что весь их месячный паек составляет 1,4 килограмма сахара, 2 килограмма соленой рыбы, 500 граммов макарон: «Так как вы думаете — можно ли жить? Безусловно, нет».

Получше жила техническая интеллигенция, но ее периодически сажали. И все же даже уровень так называемых привилегированных слоев не дотягивал до западного уровня потребления.

Или вот одно высказывание западного наблюдателя 1934 года: «Вся эта роскошь [то, что называли роскошью, продавалось только в столице] не считалась бы роскошью где-либо еще. Даже самый большой комфорт, которым наслаждается советская элита, не удовлетворил бы представителя низших слоев среднего класса (the lower-middle-class citizen) в Соединенных Штатах».

Отсутствие частной собственности распространялось на всех, и когда, например, пишут о роскошных автомобилях и дачах Сталина, забывают указать, что вся эта роскошь была казенной и не передавалась по наследству.

***

Все это в той или иной степени следствие того, как изменился курс страны в 1925 году на XIV съезде. Некоторые исследователи считают, что только закалившись в атмосфере строек и преодолений тех лет, когда забота о личном благополучии была отодвинута очень далеко, страна смогла морально подготовиться к тяготам Великой Отечественной и победить.

Плюс к началу 1940-х была сформирована необходимая промышленная база, которая позволила самостоятельно производить свое оружие и не зависеть от других стран. Танки Т-34, ИС-2, самолеты Ла-7, Як-9, пулемет Дегтярева, РСЗО Катюша, — все это такое же следствие 1930-х, как и различные негативные моменты. И именно поэтому судить то время однозначно совсем непросто. И тем более, неудобно судить те времена, о которых есть куча разнородных мифов.

Что касается Григория Сокольникова, он, конечно не сидел с 1925 по 1936 год в ожидании ареста, а также посильно участвовал в индустриализации. Но полностью линию Сталина так и не принял.

По словам дочери Гелианы Тартыковой-Сокольниковой, ее отец резко выступал против коллективизации. Он считал, что Россия — страна сельскохозяйственная, и ни в коем случае нельзя разорять деревню. Это он писал в 1925-1928 годах.

От левой оппозиции он отошел в 1927-м. Тогда же был снова избран членом ЦК. Пытался с Каменевым и Бухариным образовать новую оппозицию. Еще в 1928 году верил, что Сталина все еще можно сместить. В 1929-м ему пришлось объясняться со Сталиным, так как тому стали известны все подковерные интриги.

С 1926 по 1928 год занимал пост заместителя председателя Госплана СССР. Настаивал на пропорциональном развитии тяжелой и легкой промышленности, но безуспешно. Председательствовал в Нефтесиндикате. Был послом в Великобритании, заместителем наркома иностранных дел Максима Литвинова. Заведовал лесной промышленностью, точнее был там замом, и это считалось понижением для человека его опыта и уровня.

Уже в 1934-м был обвинен членом сталинского политбюро Лазарем Кагановичем в некомпетентности и ошибках в области индустриализации. И наконец, в 1936-м арестован.

Также Сокольников считается одним из возможных прототипов Доктора Живаго из романа Бориса Пастернака. 23 октября 1958 года Пастернак получил Нобелевскую премию за этот роман, за что был подвергнут Хрущевым жесткой критике.

А прототипа, то есть Григория Сокольникова, реабилитировали только в годы перестройки, 12 июня 1988 года. Интересно, что в постсоветское время он стал иконой либеральных реформаторов. И вознесся в некоторых кругах, когда говорить о Сталине как о строителе крепкой России стало дурным тоном.