В 1948 году в СССР придумал танец, который в короткие сроки завоевал популярность по всему миру, став символом «русскости». Придуманный бывшей танцовщицей Большого театра Надеждой Надеждиной, он стал визитной карточкой Советского Союза. Одноименный ансамбль объездил с ним весь мир, побывав в десятках стран. Успех был настолько невероятным, что иностранцы называли дочерей именем Berezka. Об этом танце рассказывает книга историка Игоря Нарского и социолога Натальи Нарской «Русская березка. Очерки культурной истории одного национального символа». «Лента.ру» с разрешения издательства «Новое литературное обозрение» публикует отрывок из книги.
...В длинных, до полу, сарафанах, с ветками распустившейся березы в руках, неслышно плывут в хороводе русские девушки.
И внешность, и жесты, и движения — все в них исполнено благородной простоты, чувства собственного достоинства и скромной сдержанности. Хоровод то вьется змейкой, словно узкая тропинка среди бескрайних полей, то широко растекается, как многоводная река, то заворачивается улиткой, то образует плетень, звездочки и кружочки.
Плавные, неторопливые движения девушек, их стройные, точно тонкие белоствольные березки, фигуры, трепетное колыхание нежной зелени ветвей — весь хоровод исполнен целомудренной чистоты и говорит о весне — весне в русской природе.
Так начинается описание русского девичьего хоровода «Березка» в выпущенном в 1951 году Государственным издательством культурно-просветительной литературы в помощь художественной самодеятельности сборнике «Русские танцы». Автор сборника — Надежда Надеждина, создавшая тремя годами раньше и этот танец, принесший ей мировую славу, и всемирно известный ансамбль, название которому дал девичий хоровод.
<...>
Не только социалистическая печать, но и периодика капиталистических и развивающихся стран связывали достижения ансамбля с советским политическим строем. Рекламные издания об ансамбле «Березка» охотно использовали такие высказывания:
«Это был незабываемый вечер, — восклицает уругвайская газета «Популяр». — Перед нами пел и плясал народ, видящий в искусстве естественное продолжение своей жизни, исполненный радости, борьбы, мечты и труда. Так может танцевать только советский народ».
«С востока на нас повеяло свежим ветром, — писала швейцарская газета «Ля трибюн де Женев». — Мы узнали, что есть страна, где народный танец имеет крылья».
Хореограф Надежда Сергеевна Надеждина репетирует танец с артистками ансамбля «Березка», 1959 год
Фото: Георгий Петрусов / РИА Новости
Уругвайская газета «Ля Манья» назвала спектакли «Березки» «экскурсией в мир счастья».
Признание роли народных дипломатов за красавицами из «Березки» было характерно не только для нейтральной Швейцарии или стран третьего мира. Заголовок «Танцоры борются за мир» мог появиться и в прессе одного из главных противников СССР в холодной войне — Великобритании.
Весьма симптоматична публикация голландского критика по следам гастролей «Березки» в Нидерландах в 1954 году, полностью перепечатанная в «Известиях», органе Верховного Совета СССР:
Я пришел к заключению, что нам хочется слышать о Советском Союзе что-либо помимо рассуждений о его атомных бомбах и о том, начнет ли он бросать эти бомбы или нет. Нам хочется отдохнуть от этих разговоров. В театре «Карре» мы увидели большую группу молодых и красивых танцовщиц, которые вовсе не производили такого впечатления, будто никогда не видели часов, или автомобиля, или велосипеда. Для нас было праздником смотреть на этих русских людей и познакомиться с их «стремлением к завоеваниям». Если Советский Союз хочет завоевать нас таким образом, то пусть завоевывает.
В антракте я совершил преступление против родины, так как говорил с некоторыми представителями советского посольства. Мы говорили о балете, о литературе, и, когда я ушел... в моем кармане не оказалось советских рублей и у меня также ничего не взяли
Я мог убедиться в том, что совершил ошибку, только когда, придя домой, я нашел одну из присылаемых мне «Центром политической информации» в Гааге брошюр. Из нее я узнал, что, поставляя Советскому Союзу сельди и сыр, мы помогаем этой стране развивать ее военную промышленность. В обмен за эти товары мы получаем «не имеющее цены золото, ибо золото несъедобно». Далее, наше правительство, пишет автор брошюры, прилагает все усилия, чтобы удовлетворить желания русских. Да и не только наше! Послушайте только: в то время как Черчилль изменяет западному миру (чтобы услужить Москве), Маккарти изо всех сил старается спасти нас. А какую благодарность он получает? Мир ругает его и повсюду его окружают изменники.
Изменники, все изменники, — пишет далее автор статьи в «Де Телеграаф». — Но если русские всюду уже проникли и везде распоряжаются, то что же говорить об этом! В таком случае нужно найти какое-нибудь маленькое местечко, где Маккарти и «Центр политической информации» могут спокойно сидеть и все бранить, а мы будем показывать народные танцы, поставлять сельди и сыр и получать в обмен несъедобное золото, точно так же, как изменница Англия…
Статья иронизирует по поводу антисоветских стереотипов эпохи холодной войны и противопоставляет топорным черно-белым клише западной (и советской) пропаганды здравый смысл и приятное изумление от встречи с «другим» Советским Союзом. А также надежду на нормализацию отношений вопреки жажде эскалации со стороны «ястребов» гонки вооружений, обреченных при благоприятном развитии событий на изоляцию в «каком-нибудь маленьком местечке».
Участники ансамбля народного танца «Березка» в Лондонском аэропорту перед выступлением в Лондоне, 1954 год
Фото: L. Blandford / Stringer / Getty images
***
Одной из самых важных тем для рассказов зарубежных средств массовой информации о «Березке» был горячий прием зрителями ее гастрольных выступлений. Соответствующие высказывания использовало при создании образа своего коллектива и руководство самого ансамбля, связывая зрительскую любовь с открытием достоинств СССР и его граждан.
Зарубежная пресса действительно повсеместно отмечала симпатии публики к ансамблю. Так, финская пресса в связи с двухнедельными гастролями еще совсем юной «Березки» в августе 1950 года констатировала «восторг и изумление зрителей», «блестящий успех», «колоссальный успех».
В духе приведенных выше ироничных высказываний голландского корреспондента о том, что он не против советского завоевания Европы таким способом, финские и норвежские газеты по поводу гастролей девичьего ансамбля 1950 и 1951 годов озаглавливали рецензии слоганами:
«"Березки" покоряют Финляндию», «"Березка" победила нас. Фантастическая встреча с русским народным танцем», «"Березка" пришла... увидела и победила»
Гастроли в Польше в 1950 году отразились в местной прессе в более чем двух сотнях заметок, статей и рецензий о танцах и танцовщицах «Березки», которые завоевали сердца поляков.
Правда, заграничные газеты объясняли успех «Березки» не столько достижениями социализма, сколько качествами выступлений ансамбля. Финская газета «Васа бладет», например, утверждала:
Надо быть созданным соленой салакой, чтобы не испытывать радости и удовольствия от этой сверкающей симфонии молодости, красоты, красивых национальных танцев, костюмов всевозможных цветовых оттенков, пламенного славянского темперамента и непреодолимо заражающей художественной радости.
Артисты Государственного хореографического ансамбля «Березка» Анатолий Медведев, Любовь Громова, Валентина Алихнович, Евгения Кузнецова исполняют русский танец «Карусель», 1966 год
Фото: Юрий Иванов / РИА Новости
Рецензия Рут Леманн в восточногерманской печати связывала эмоциональное воодушевление зрителей с воздействием зрелища в берлинской Государственной опере в июле 1952 года:
«Видели ли мы когда-нибудь что-либо более грациозное? От восхищения публика поднимается с мест, раздаются бурные аплодисменты».
СМИ северных регионов Европы особенно подчеркивали необычайно темпераментное поведение зрителей на концертах, которые, согласно стереотипам о «национальном характере», считаются эмоционально сдержанными. В октябре 1951 года норвежская газета «Фрикенсон» писала о бурях восторженных аплодисментов зрителей, которые на концерте били в ладоши, кричали, топали ногами. В том же месяце в финской газете «Тюэкансан саноген» появилась статья с заголовком: «У финнов прямо-таки африканский темперамент, рассказывала руководитель «Березки» Надеждина. Аналогичный взрыв чувств у представителей английского высшего общества констатировала «Манчестер ивнинг ньюс» в апреле 1954 года:
Лейтенант-полковник Бромлей Девенпорт, консерватор, член парламента от Натсфорда, хлопал с таким же энтузиазмом, как и Красный настоятель, с которым он сидел плечо в плечо в первых рядах.
Зарубежная публика, как и советская, не только всеми доступными способами демонстрировала восторги по поводу происходящего на сцене, не только выражала симпатии артистам «Березки». Многие зрители пытались установить контакт с руководительницей и коллективом за пределами зрительного зала. Архив «Березки» содержит множество зарубежных посланий в ее адрес — писем, поздравительных открыток, подарочных альбомов со зрительскими отзывами.
Чаще всего в почте в адрес «Березки» содержались выражения признательности за удовольствие, полученное на концерте, высокая оценка художественного содержания и профессионального уровня программы и исполнения, признания в любви к искусству хореографии, русскому танцу, его исполнительницам и исполнителям.
Много писем «Березка» получила во время гастролей 1954 года в Голландии, Бельгии, Англии и Швейцарии. Среди них немало написанных на русском языке его носителями-эмигрантами и любителями из состава ценителей русской культуры. В Амстердаме Таня Васт, например, написала, что три часа безуспешно простояла за билетом, после чего ей удалось лишь немного послушать выступление «Березки» по радио. Свое восторженное послание она закончила фразой: «Привет вам всем от женщины, на бумаге голландка, но в душе украинка — русская и [от] моего мужа».
Пришло в адрес «Березки» и письмо от голландской девушки, которая изучала русский язык из любви к русскому балету.
В архиве ансамбля немало коллективных писем от организаций, симпатизировавших Советскому Союзу. В них советская фразеология встречается чаще, как, например, в апрельском 1954 года послании Общества дружбы Голландии и СССР, представители которого находились под сильным впечатлением от «первой встречи с цветущей социалистической культурой в Советском Союзе».
Среди писем встречаются отклики давних любителей театра и ценителей балета, в том числе почитателей Королевского балета в Великобритании, одного из лучших в мире. Ховальд Уиллимсон, побывав на концерте 8 мая 1954 года в Лондоне, писал Надеждиной, что у нее — наилучшие в мире танцовщицы: [Вы] внесли новое в танцевальное искусство вообще. Рядом с Вами меркнет великий Ковент-Гарден (балет Седлерс Уэлс). Я посещаю балет много лет подряд, но никогда не видел такого великолепного и артистического исполнения. Вы превзошли великого Дягилева.
Ему вторила зрительница-балетоманка с полувековым стажем. Она бывала на представлениях Императорского балета в России и Королевского в Англии, видела их триумфы и звезд — Вацлава Нижинского, Анну Павлову, Тамару Карсавину и других. Во время седьмого (!) посещения концерта «Березки» она услышала, как сосед сказал супруге: «Поразительно. Никогда не видел ничего подобного!» Автор письма безоговорочно присоединилась к этому вердикту.
Другой корреспондент «Березки», господин Контин, более тридцати лет увлекавшийся театром, признавался, что представление было «изумительно красиво», но высказал критическое замечание по поводу маршировочного номера, который открывал второе отделение концерта. По его мнению, этот танец противоречил искусству и неприятно диссонировал с программой выступления.
Основная часть писем поступала в адрес «Березки» от рядовых, неискушенных в области хореографии зрителей. Так, Элизабет Бару, побывав на нескольких спектаклях ансамбля, была поражена точностью исполнения, особенно в открывающем вечер хороводе «Березка», и интересовалась, можно ли в Англии достать ноты к двум номерам — «Березке» и «Девичьему лирическому» для исполнения на пианино. Грета Литтл благодарила ансамбль за выступление накануне вечером, которое восхитило и доставило удовольствие ей и ее мужу Джиму. Она извинялась, что зрители во время представления «так жадничали и требовали еще и еще».
Художественный руководитель ансамбля «Березка» Надежда Надеждина (в центре), Людмила Тарасова и Марина Григорьева на репетиции
Фото: Георгий Петрусов / РИА Новости
Сильные впечатления, которые производили на публику выступления «Березки», не знали возрастных границ. Не только балетоманы преклонного возраста, но и дети слали письма в ее адрес. Вот короткая карандашная записочка для Надеждиной от девятилетнего лондонского мальчика:
Я два раза смотрел танцы «Березки» и хочу сказать Вам, что получил от них огромное удовольствие. Мне очень понравилась «проходка», и, пожалуйста, скажите девушке в зеленом платье, что она мне понравилась больше всех.
В Швейцарии во время гастролей 1954 года Вальтер Бауманн отметил необычность овации со стороны сдержанных цюрихцев. В благодарность за доставленное удовольствие он нарисовал в письме маленький березовый листочек. «Какое великолепное выражение связи с природой и обществом выражалось в этом!» — написал он об увиденном представлении.
После более чем двухмесячных гастролей в Китае в 1955 году немало восторженных отзывов в адрес «Березки» пришло как от официальных структур, так и от отдельных зрителей. В январе 1956 года Центральное общество дружбы Китая и СССР писало, что танцовщицы ансамбля оставили у китайцев «образы наших близких друзей» и «чувство вечной весны». А выпускник Харбинского института иностранных языков Ван Чуньдя сообщал, что недавно родившуюся дочь под впечатлением от выступлений ансамбля они с женой назвали Березкой:
Мы назвали ее Березкой в честь приезда Вашего ансамбля в Шанхай для того, чтобы выразить благодарность за Ваши выступления и чтобы будущая жизнь нашей дочки была такой, какая у Вас сегодня
Кстати, похожий эпизод произошел в 1960 году в Чехословакии, когда после выступления в Остраве молодая супружеская пара нашла за кулисами Надеждину и, смущаясь, спросила: «Если у нас родится девочка, можно нам назвать ее Березкой? В честь вашего ансамбля, ведь мы так любим его...»