Керамика стала одним из самых модных и популярных увлечений россиян. Сделать своими руками горшочек, кружку или интересную фигурку с разной степенью успеха пробуют многие. Александру и Александре из Завидово занятия с гончарным кругом помогли преодолеть кризис, восстановить здоровье, а созданные их руками изделия заметно пополнили семейный бюджет. О традициях и личном опыте, о ярославской глине, русских березках и японской технике обжига они рассказали «Ленте.ру» за чаем с пирогами на берегу Волги.
В начале августа в старинном русском городе Старица прошел фестиваль уличных клоунов и музыкантов «Карандаш-фест». Чудесную атмосферу праздника дополняли расставленные на берегу Волги палатки с товарами народных ремесел из ближайших областей. Больше всего народу собралось у гончарных лотков творческой мастерской «Азимус». Каждый предмет здесь был уникальным: горшочки, тарелочки, кружки, ключницы, солонки, сахарницы, рамки для фотографий — ни одного повторяющегося. Все изготовлены с фантазией и хорошим вкусом, и все можно рассмотреть, подержать в руках. Редко кто уходил без покупки.
За прилавком родителям помогал Тихон — 15-летний приветливый паренек. Разговорились. Тихон рассказал, что все это они делают сами в небольшой гончарной мастерской в Завидово, а летом — в деревне, куда привозят гончарный круг, печь для обжига и все необходимое.
Ярмарка народных мастеров на «Карандаш-фесте» прошла удачно
Фото: Петр Каменченко / «Лента.ру»
«Приезжайте, тут недалеко, километров 35 от Старицы, деревня Нижнее Воеводино. Мы еще и мастер-классы проводим», — приглашает Александра — мама Тихона. Я соглашаюсь. Интересно же узнать, как получаются такие симпатичные вещи, познакомиться с их создателями.
И вот мы сидим с Александром и Александрой на уютной веранде на высоком берегу Волги. Широкий плес на несколько километров в обе стороны, поля, перелески, простор — неброская, пастельная красота русского Верхневолжья. Пьем ароматный чай с травами, едим домашний пирог с ягодами и ведем неторопливую беседу. Все предметы на столе сделаны своими руками.
«Лента.ру»: Ваша творческая мастерская называется «Азимус». Откуда такое название?
Александра: Все просто. Моя фамилия Зименкова, мужа — Усачев, и мы оба Александры. Из этого сочетания и получилось название «Азимус».
Расскажите о себе. Как вы пришли к керамике и почему? Насколько это серьезно для вас и что вам дает?
Александра: Мне 48 лет. Я экономист по образованию. Долго и довольно успешно занималась бизнесом. А Саша занимался строительным дизайном — он хорошо рисует. Можно сказать, что начало нашему увлечению керамикой положила пандемия, которая у меня еще и совпала с финансовыми проблемами, тяжелым личным и семейным кризисом. Все это меня совершенно выбило из привычной жизни, просто вынесло. Все было разрушено. В этот тяжелый для меня период мы встретились с Сашей, а знакомы были с 17 лет, и он меня очень поддержал. Но возвращаться в бизнес было страшно. Нужно было начинать все сначала.
На мастер-класс по гончарному кругу к знакомому мы с Сашей попали довольно случайно. Вышли от него с горшками, которые сделали сами, и решили, что все это так просто и почему бы не попробовать вот так себя реализовать. Я села за гончарный круг и начала крутить. Но это только казалось, что все просто, а когда реально прикоснулись, оказалось — о-го-го как сложно! Примерно год я крутила как сумасшедшая! И через год ощутила, что меня отпускает та тряска и то внутреннее напряжение, которые были во мне из-за всего со мной произошедшего.
Александр...
Фото: Петр Каменченко / «Лента.ру»
Получается, что благодаря гончарному кругу вы фактически излечились.
Да! Более того, сейчас я поняла, что круг — это маркер моего состояния. Если подходить к нему на нервах — ничего не получится. Можно крутить, но ни одно изделие не будет стройно выстроено. Чтобы все получилось, нужно успокоиться и максимально расслабиться. Если я устала, тороплюсь, нервничаю, круг однозначно мне это покажет. Само ремесло заставляет тебя найти баланс и внутреннюю гармонию.
И конечно же творчество! То, чего я была лишена десятилетиями. Бизнес, быт, дети… Дорогие вещи, путешествия, магазины, техника, но во всем этом не было творчества, которое, как оказалось, мне совершенно необходимо. Я испытываю огромную в этом потребность.
Александр: На гончарном круге как происходит: сначала ты кидаешь комок глины в центр и начинаешь его крутить, и он тебя начинает болтать.
Твоя задача — этот комок сконцентрировать, сделать так, чтобы он стал устойчивым и перестал биться у тебя в руках. Только после этого ты сможешь из него что-то выкрутить. И вот в тот момент, когда ты его центруешь, ты сам собираешься внутри и тоже ловишь баланс вместе с ним. Если ты внутри себя баланс не нашел, то ты и на круге его не найдешь
Александра: Есть еще одна любопытная сторона. Сашу долгое время беспокоил артрит. Суставы рук воспалялись. Но после того, как он стал постоянно работать с глиной, вот уже три года артрит его не беспокоит.
Контакт с глиной, постоянная работа с мелкой моторикой — это, безусловно, должно иметь лечебный эффект. Я думаю, это хорошо подошло бы людям с заболеваниями сосудов и суставов. Например, во время реабилитации после инсульта. Не говоря уже о том, что гончарный круг и успокаивает, и одновременно учит концентрации, вырабатывает усидчивость. Плюс арт-терапия.
Кто-то ездит в санатории с лечебной глиной, а тут ты фактически живешь в лечебнице. Да еще и хороший массаж пальцев.
Вы постоянно живете в Завидово. А это место, где мы сейчас, как появилось?
Александра: Много лет назад я приехала сюда в гости к знакомым, вышла на берег Волги и поняла, что сердце мое здесь — где широта, баланс, гармония, спокойствие. У меня родители два года в Алжире работали. Там солнце, море… И тоска по русским березкам. Мы начали искать варианты, нашли участок, поставили сруб и стали обживаться.
Бог знает, почему именно березки вспоминаются и чем они нас так притягивают. А вот хочется, чтобы промелькнули. И эти наши часовенки нежные. Не храмы огромные, а эти деревенские церквушки. Если бы меня спросили, хочу ли я жить за границей, — нет, для меня Россия однозначно. Это Родина
Александр: Вот этот пейзаж — рожь, купол церкви над ней возвышается (ставит на стол керамическую баночку, ее можно использовать и для хранения чая, и как сахарницу). Этот сюжет возник из здешних мест. Вы же мимо церкви проезжали, она отдельно от деревни стоит в поле. Аромат разнотравия… А отойдешь сто метров — поле куманики. Сюжеты для изделий вокруг нас.
Когда вы работаете на гончарном круге, а это ведь занимает часы, вы что-то слушаете? Музыку или, может быть, аудиокниги?
Александра: Аудиокниги очень редко. С гончарным кругом я наедине с собой. Кручу четыре-пять-семь часов и мне это не надоедает. Мне не нужен другой источник информации. Это отвлекает.
Горшочек со шляпой родился под музыку из Шира
Фото: Петр Каменченко / «Лента.ру»
Александр: Я музыку ставлю и часто подбираю ее под конкретную задачу. Вот это когда лепил (подвигает ко мне горшочек с крышкой сложной формы наподобие средневековой шляпы с пряжкой), нужно было что-то волшебное. Слушал музыку Шира из «Властелина колец». Спокойная музыка способствует усидчивой работе.
Как вы перешли от по сути хобби к изготовлению предметов на продажу?
Александра: Ну сколько можно для себя делать? Мы уже раздарили свою керамику всем знакомым. А хочется сделать что-то новое, и чтобы это понравилось людям, чтобы тебя признали и оценили.
Коммерция творчеству не мешает?
Александр: Мы когда к ярмаркам готовимся, бывает, что нужно сделать, например, 10 горшочков для ароматических свечек, а я не люблю повторяться. Не хочу, чтобы удовольствие превратилось в рутину. Поэтому у меня все крышечки на них разные: с грибочками, птичками, ящерицами… У людей есть выбор, они могут выбирать то, что им больше приглянулось.
Все изделия абсолютно оригинальны, двух одинаковых просто не существует
Фото: Петр Каменченко / «Лента.ру»
Технический вопрос. Где вы берете глину, как ее готовите, сколько времени она должна отлеживаться, прежде чем пойдет на изделия?
Александр: Сейчас это все делается очень просто, и можно не тратить на это силы и время. Увлечение стало модным, и все можно легко купить. Есть специализированные магазины, где продаются материалы для керамистов: глина, массы, глазури, инструменты… До СВО были поставки из-за границы, потом они пропали, но сейчас появилось импортозамещение. Вот, например, эта рыжая глина Брауни из Ярославля. Гжель продает терракотовую глину. Она светлее, но более капризная. Брауни более устойчивая, в нее шамот добавлен.
Глина дорогая?
В районе тысячи рублей за 10 килограммов, купить ее можно даже на Озоне.
Какой доход вам приносят изделия? Стал ли он основным?
Александра: Сейчас это примерно 40 процентов от всех доходов нашей семьи. Но керамика — это не только изделия, которые мы продаем на ярмарках и отдаем в сувенирные магазинчики, это еще и мастер-классы.
Расскажите об этом подробнее.
Пока это еще не совсем то, что нам хочется. Хочется, чтобы люди приходили к нам за процессом, а не за результатом. А получается наоборот: в основном приводят детей, чтобы они что-то слепили, и это можно было знакомым показывать. И часто остаются разочарованы — а где тот шедевр, что мой ребенок сделал?
Как-то на мастер-класс пришла женщина и говорит: «Так, у меня два часа, и я хочу по-быстрому вот такую вазу». И когда мы пытались ей объяснить, что это так не работает, она стала возмущаться: «Да вы что! Я за эти деньги (мастер-класс стоит условные две тысячи рублей) могу вот такую вазу купить!» И что на это в ответ сказать…
Хочется набрать группу и заниматься с ней творчеством, развивать его в людях, но большинство приходит за быстрым результатом. Может, мы не так о себе рассказываем, поэтому люди и ожидают сразу вазу за две тысячи.

А какой же русский пейзаж без церкви...
Фото: Петр Каменченко / «Лента.ру»
Что в планах? Как вы хотели бы развиваться дальше? Какой у «Азимуса» горизонт планирования, как любят выражаться современные менеджеры?
Александр: Очень много всего хочется сделать, до чего руки еще не дошли. Например, поэкспериментировать с японской технологией обжига «раку». Это когда раскаленное изделие достается из печи и кидается в опилки или сухую траву. Емкость закрывается, кислород выгорает, происходит восстановительный обжиг, глазурь трескается, в трещины попадает копоть. В результате получается очень интересная фактурная керамика. Хотим попробовать, но нужна печь другого формата. У нас печь электрическая, и мы ее возим с собой. Но во время обжига ее нельзя открывать, потому что спирали быстро придут в негодность. Нужна газовая печь.
Александра: Нас же ничто не ограничивает. Нет каких-то правил, которые тебя держат, традиций, за пределы которых ты не можешь выходить. Мы ведь только начали, а это бесконечность…