«Американцы — такие же ребята и девчонки, как мы» 50 лет назад состоялась стыковка кораблей «Союз» и «Аполлон». Как это было?

Полвека назад, 15 июля 1975 года, СССР запустил корабль «Союз-19». Спустя два дня этот корабль стыкуется с американским «Аполлоном». Холодная война, разделившая планету на два лагеря, на несколько часов словно забылась. Это был не просто технический эксперимент, это был символ надежды, мостик между двумя мирами, рукопожатие в безвоздушном пространстве. Он стал символом разрядки международной напряженности. «Лента.ру» вспоминает о том событии.

«Хьюстон, у нас проблема»

13 апреля 1970 года. Третьи сутки миссии «Аполлон-13». Ночь в командном модуле корабля «Одиссей» была необычайно тихой. Командир Джеймс Ловелл, зависнув в невесомости, смотрел на Землю — хрупкий голубой шар, подвешенный в черной бездне. Пилот лунного модуля Фред Хейз спал, пристегнутый к креслу, а пилот командного модуля Джон Суайгерт возился с приборами, бормоча что-то о скачущем давлении во втором баке.

Ловелл оторвался от созерцания родной планеты. «Что-то серьезное?» — спросил он. Суайгерт пожал плечами: «Вроде нет, все в пределах нормы. Сейчас проверю». И нажал кнопку на панели управления. Поступила команда из центра управления полетами Хьюстон: «"Аполлон-13", это Хьюстон. Выполните процедуру перемешивания криогенных баков».

Замигала аварийная подсветка. Командир Ловелл инстинктивно схватился за поручни. Пилот лунного модуля Хейз наконец проснулся. Нервно спросил, что происходит, но его вопрос потонул в истошных воплях аварийной сирены. Красные индикаторы на панели управления вспыхивали, как рождественская гирлянда, но с такой интенсивностью, какая способна спровоцировать приступ эпилепсии у того, кто к ней предрасположен. Вскоре выяснилось, что какие-то проблемы с баком номер два.

Фред Хейз и Джон Суайгерт — новички, это вообще их первый полет, они растерялись. Для Ловелла это четвертый полет, к тому же он командир. Он взял ситуацию в свои руки, и, поборов панику, скомандовал: «Джек, доложи в Хьюстон. Фред, проверь повреждения».

Хейз отстегнулся и поплыл к задней части модуля. Ловелл глянул в иллюминатор и обнаружил, что из корабля выходит облако газа. Так красиво блестевшее в лучах Солнца, сейчас оно значило, что они погибнут, если не случится чуда. Ловелл доложил в центр управления полетами: «Хьюстон, у нас возникла проблема». Эта фраза впоследствии войдет в американский английский в качестве идиомы.

В центре управления полетами — ночь, но никто не спал. Десятки инженеров и диспетчеров застыли у своих консолей. На большом экране — изображение «Аполлона-13». Напряженное молчание.

Дальше началась борьба за жизнь. «Аполлон-13» должен был достичь Луны, но теперь главное было спастись. Началась долгая операция по спасению экипажа. В итоге полет, начавшийся 11 апреля, завершился лишь шесть дней спустя. Все выжили, но страху натерпелись.

Примечательно в этой истории то, что 15 апреля председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин отправил телеграмму президенту США Ричарду Никсону и сообщил, что СССР готов помочь США в операции спасения. 16 апреля в район предполагаемого приводнения командного модуля «Аполлона-13» выдвинулся корабль измерительного комплекса «Чумикан», теплоходы «Академик Рыкачев», «Новомосковск» и траулер 8452. Символично и не кажется таким уж простым совпадением, что через пару лет Косыгин сыграет определяющую роль в проекте ЭПАС, он же «Союз» — «Аполлон».

СССР, как и Англия с Францией, объявили на период посадки экипажа радиомолчание на рабочих частотах экипажа. И теперь самое главное: по версии некоторых историков космоса, эпизод с «Аполлоном-13» стал своеобразным психологическим толчком для американцев навстречу совместной с СССР космической программе.

Симптоматично также, что The New York Times (для США это как «Правда» для СССР) еще в марте 1970-го упрекала Никсона за «ограниченные возможности совместных проектов с другими странами» и утверждала, что истинного прогресса в космонавтике «можно достичь лишь путем переговоров с Москвой».

Жест доброй воли Хрущева

Идея сотрудничества СССР и США давно витала в воздухе. О совместных полетах говорили и в Звездном городке, и в Хьюстоне. Первым нечто подобное предложил Хрущев — сначала в марте 1958 года, затем в ноябре, уже в качестве проекта резолюции на XIII сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

В то время СССР был, что называется, на коне. 4 октября 1957-го Советы запустили первый искусственный спутник Земли — «Спутник-1», 3 ноября того же года — собаку Лайку. То есть со стороны Хрущева такое предложение было жестом доброй воли, который может позволить себе сильнейший.

Американцы отвергли предложение, они были уязвлены своим отставанием. После Карибского кризиса 1962 года отношения между странами обострились, ни о каком сотрудничестве в чем бы то ни было, особенно в космосе, речи не шло. Вплоть до 1969-го шла жесткая гонка вооружений. Космос, как и спорт, был мирным способом показать, кто в доме хозяин. Единственные космические державы были непримиримыми конкурентами в борьбе за престиж планетарного масштаба. Дело сдвинулось с мертвой точки в конце 1960-х, когда началась так называемая разрядка, одним из поводов к которой стал ядерный паритет.

Похоже, что и в космической гонке каждая из стран достигла пика и пошла на спад. В 1961-м, после полета Гагарина на корабле «Восток-1», СССР стал первым в космосе; в 1969-м американцы, достигнув Луны (миссия «Аполлон-11»), перехватили пальму первенства.

Жест доброй воли Брежнева

Не стоит забывать, что в ходе высадки «Аполлона-11» на Луну на борт был взят в том числе флаг СССР, а Нил Армстронг по возвращении на Землю стал желанным гостем в Советском Союзе.

Как бы то ни было, ученые и общественность США, точнее, некоторые ее представители, никогда не теряли из виду СССР как союзника в космосе.

К началу 1970-х программа «Аполлон», подарившая Америке Луну, выдохлась. К моменту возвращения Юджина Сернана, последнего человека, ступившего на поверхность Луны, из 300 тысяч человек, работавших на программу «Аполлон», осталось 14 тысяч. Бюджет программы упал с 3,5 миллиарда долларов до 128,7 миллиона. В 1959-м НАСА (NASA — Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства) отобрало в отряд 73 кандидата для космических полетов, а к завершению «Аполлона» их осталось 39.

Многое указывало на то, что США требуется подпитка сотрудничеством с СССР. Вот что писала примерно в те дни британская газета Financial Times: «НАСА всячески старается подчеркнуть, что этот проект [ЭПАС, он же "Союз" — "Аполлон"] имеет свои планы, поскольку он поможет восполнить кое-какие пробелы в знаниях о пилотируемых космических полетах. Он поможет сохранить мастерство…»

Программа «Союз», начавшаяся в 1962 году с разработки корабля для облета Луны, была в самом расцвете сил. Исследователи указывают на то, что на период с 1969 по 1981 год пришелся третий этап программы, основной целью которой было создание и эксплуатация транспортного корабля «Союз».

Нуждались ли СССР в сотрудничестве с США? По мнению ряда историков космоса — да. В 1970-х в СССР началась программа по созданию долговременных орбитальных станций со сменными экипажами.

Для генсека Леонида Брежнева, в 1964-м низведшего Хрущева с олимпа ЦК КПСС, это был шанс на более успешный жест доброй воли. Не склонный к волюнтаризму и популизму своего предшественника, он просто выждал нужный момент, чтобы пожать политические лавры.

Технические языки с сильнейшими акцентами

Далее следует лишь пунктирно обозначить момент рождения программы. В  1970 году, в ходе переписки с Мстиславом Келдышем, директор НАСА Томас Пейн высказал идею о сотрудничестве.

Далее были образованы рабочие группы. В октябре того же года в Москве впервые встретились американские и советские специалисты по космосу. Они обсуждали вопрос стыковки столь разных систем. Между «Союзом-19» и «Аполлоном» было столько же общего, сколько между СССР и США. Забегая вперед: даже состав воздуха и давление на кораблях были разные. С этого момента началась непрерывная работа.

Но официально все случилось позже. 24 мая 1972 года в Москве председатель Совета Министров СССР Алексей Косыгин и президент США Ричард Никсон подписали «Соглашение о сотрудничестве в исследовании и использовании космического пространства в мирных целях». Родился проект под названием «Экспериментальный полет "Аполлон" — "Союз"» (ЭПАС). В США принято свое сокращение — ASTP (Apollo–Soyuz Test Project).

Дальше началась рабочая рутина. Американцы учили русский язык, русские — американский английский. В 1973-м СССР разработал андрогинно-периферийный агрегат стыковки (АПАС), своего рода переходник для стыковки, чтобы избежать проблем, вызванных разностью атмосферы на кораблях. В мае 1974-го в беспилотном режиме испытали АПАС-75, использовав корабль «Союз-16».

На 1974-1975 годы пришлись интенсивные тренировки советских и американских космонавтов, тренировались в Звездном городке и в Космическом центре имени Линдона Джонсона. Притирались друг к другу психологически, лингвистически (существовал двойной языковой барьер — обычный и технический, поскольку терминология советских космонавтов и американских астронавтов сильно различалась. Ярослав Голованов отмечал: «Технические языки их, увы, тоже были разными. Ну, если и не разными, то отличались сильнейшими акцентами».

Знакомились с системами управления кораблями и отрабатывали совместные действия в условиях невесомости. Решающий этап пришелся на июль 1975-го. К этому времени окончательно сформировались экипажи. И тут есть интересные «моменты стыковки».

Факты и немного конспирологии

Командиром «Аполлона» назначили Томаса Стаффорда, это был его четвертый полет, командиром «Союза» — Алексея Леонова, это был его второй полет. Оказывается, они были заочно и односторонне знакомы: в 1965 году Стаффорд был дублером на «Джемини-3» и слышал о Леонове.

К слову, в некоторых конспирологических теориях, в том числе теории , изложенной Александром Поповым, автором книги «"Союз" — "Аполлон": афера совместного полета?», Леонов был неподходящей фигурой, поскольку последний раз летал в 1965-м на аппарате совсем другого типа, и нужен он был для пиара, так как был медийной персоной, к тому же помогал американцам отстаивать «лунную аферу» (Попов также сторонник «Теории лунного заговора»). Опустим подробности данной теории, отметив лишь, что бывало и такое.

Алексей Леонов в 2015 году в интервью изданию «Родина» объяснил, почему, по его мнению, выбор пал на него.

Звучит вполне убедительно. В американский экипаж также вошел пилот командного модуля Вэнс Брэнд, это был его первый полет. И, наконец, пилот стыковочного модуля Дональд Слейтон, тоже дебютант.

Теперь о советском составе. Еще один член экипажа «Союза-19» — бортинженер Валерий Кубасов. Как у Леонова, это был второй его полет.

Из всей пятерки Валерий Кубасов был единственным штатским. Если углубиться в историю советского космоса, подобная практика началась с полета Константина Феоктистова.

В 1975-м Леонов и Кубасов, увлеченные подготовкой к стыковке «Союза» и «Аполлона», конечно, если не стерли, то оттеснили этот эпизод из сознания. Тем не менее был момент, когда их жизнь висела на нитке.

Полет продолжается

Полет «Союза-19» и «Аполлона» прошел в штатном режиме. Вся шумиха вокруг события лучилась оптимизмом и здоровым чувством юмора. Известно, что в те дни популярным и в СССР, и в США был дружеский шарж на Алексея Леонова: три техасца в остроносых ковбойских сапогах, с лассо наготове, сидя верхом на «Аполлоне» и вглядываясь в звездную даль, вопрошают: «Ну где же они?»

Хронология всей операции такова. 15 июля 1975 года в 15:20 с космодрома Байконур был запущен «Союз-19». В 22:50 с космодрома на мысе Канаверал запустили «Аполлон».

Вот что писала «Правда» на второй день полета со ссылкой на ТАСС из подмосковного центра управления полетами.

«Второй рабочий день Алексея Леонова и Валерия Кубасова начался сегодня в девять часов. После сна космонавты продолжили проверку состояния бортовых систем корабля "Союз-19". В период сна экипажа космический корабль "Союз-19" находился вне зоны радиовидимости станций слежения, расположенных на территории Советского Союза. В это время контроль бортовых систем осуществлялся с помощью научно-исследовательских судов Академии наук СССР "Космонавт Юрий Гагарин" и "Академик Сергей Королев", находящихся, соответственно, у восточных берегов Канады и в Гондурасском заливе Карибского моря».

В газете отмечалось, что после утреннего туалета космонавты позавтракали и приступили к выполнению программы полета второго дня.

«В связи с тем, что в первый рабочий день не удалось провести телевизионные передачи с борта, в очередных сеансах связи из подмосковного Центра управления полетом на борт корабля были переданы рекомендации по обеспечению работоспособности телевизионной системы. В отсеках корабля "Союз-19" поддерживается нормальная температура и давление. Самочувствие космонавтов Алексея Леонова и Валерия Кубасова хорошее. Полет продолжается».

Приблизительно в том же ключе писали американские СМИ о своих космонавтах. Никакого соперничества и соревнования пропаганд практически не было. Разве что — и это справедливо — советские журналисты делали акцент на своих, а американские — на своих. В газетах царил позабытый дух тридцатилетней давности, когда СССР и США были союзниками в период Второй мировой.

Встреча на Эльбе 2.0

17 июля в 19:12, на 36-м витке «Союза» состоялась стыковка «Союза-19» и «Аполлона». В книге Ярослава Голованова «Правда о программе Apollo» стыковка описывается так:

«"Аполлон", переходный модуль которого попадал в поле зрения наружной телекамеры, приближался очень уверенно, совершенно не было заметно, что он прицеливается, наоборот, впечатление было такое, что "Аполлон" подкатывается к "Союзу" по невидимым небесным рельсам».

Самое примечательное здесь — символизм. В 1975-м отмечалась тридцатая годовщина с момента окончания Великой отечественной. А 25 апреля — тридцать лет с момента легендарной Встречи на Эльбе. И так совпало, что в момент стыковки кораблей, они пролетали как раз над Эльбой. Причем, это результат случайности, а вовсе не запланированной акции. Об этом Алексей Леонов вспоминал в 2015-м:

Говорят, президент США Джеральд Форд смотрел передачи о стартах по телевидению. «И в космосе приближается разрядка», — заметил он.

Если чем-то и омрачилось все это, то форс-мажором на финальном этапе. При посадке «Аполлона» в кабину экипажа просочились пары гидразина (топливо из двигателей управления спуском), и на при спуске с парашютом астронавты этими парами отравились. Вэнс Бранд даже потерял сознание на некоторое время. Но обошлось без смертей.

***

19 июля 1975 состоялась расстыковка кораблей. «Союз-19» сразу начал спуск на Землю. Советский корабль пробыл в космосе 5 суток 22 часа 31 минуту. «Аполлон» же оставался на орбите еще несколько дней, продолжая научные исследования. Американцы пробыли в космосе 9 суток 1 час 28 минут. Общее время полета в состыкованном состоянии — 46 часов 36 минут

Когда пилота стыковочного модуля Дональда Слэйтона спросили, тяжело ли это было, он ответил так: «Мне не пришлось делать ничего такого, что с неменьшим успехом сумела бы сделать моя бабушка в Висконсине, которой 91 год...»

В тот год многие журналисты изданий обеих стран надеялись на то, что подобные акции в ближайшие годы станут нормой. Но этого не случилось. К концу 1970-х разрядка пошла на спад и закончилась 25 декабря 1979-го, когда советские войска вошли в Афганистан. Противоборство сверхдержав перешло на новый виток. Следующий этап потепления отношений пришелся на перестройку, но это уже совсем другая история.

Выходит за рамки данного материала и тот факт, что 27 июня 1995 года к российской орбитальной станции «Мир» был пристыкован американский шаттл «Атлантис». Можно сказать, что это и была новая совместная работа русских и американцев «среди звезд». Но происходило это в другое время и совсем при других обстоятельствах.

Программа ЭПАС стала уникальным эпизодом периода холодной войны, показав, что противоборствующие державы могут найти общий язык, забыв о разногласиях, если есть большая общая цель и некое объединяющее начало.