Российско-китайские отношения переживают ренессанс. Без преувеличения весь Китай наблюдал 9 мая за парадом Победы на Красной площади в Москве и очень гордился тем, что в нем принял участие парадный расчет армии КНР. Китайцы восприняли это как сигнал, что в условиях непростых отношений с Западом наши страны идут на сближение, в том числе в области культурного обмена, ведь именно культурные связи укрепляют доверие между народами. С 15 по 19 мая в китайском городе Чанчуне проходила Вторая северо-восточная книжная ярмарка, в программе которой работал китайско-российский салон «Книги — мост дружбы». В Чанчуне побывал специальный корреспондент «Ленты.ру» Петр Каменченко, и вот что он рассказывает.
Девятимиллионный Чанчунь — крупнейший город и административный центр северо-восточной провинции Китая Цзилинь, нашего непосредственного соседа. Протяженность границы этой провинции с Приморским краем составляет более 230 километров, а совместная история насчитывает не одну сотню лет.
В России о Чанчуне слышали немногие, в отличие от Харбина, который находится неподалеку. Провинции Цзилинь — это бывшая Маньчжурия, где «сопки покрыты мглой и прошлого тени кружатся», как поется в знаменитом русском вальсе, посвященном подвигу 214-го резервного Мокшанского пехотного полка во время Русско-японской войны. Кстати, в России вальс «На сопках Маньчжурии» переиздавался на пластинках 82 раза, и это рекорд. При подлете к городу сопки хорошо видны.
Самим своим появлением Чанчунь обязан совместной российско-китайской истории. Во время строительства Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) на ветке, соединяющей Харбин с Порт-Артуром, в 1898 году была заложена станция Куаньчэнцзы (современный городской район Наньгуань).
После поражения России в Русско-японской войне юго-восточная часть КВЖД от Чанчуня до Порт-Артура отошла Японии, а Чанчунь превратился в важный погранично-пропускной пункт. Из-за разницы в ширине железнодорожной колеи между двумя станциями потребовалось большое число носильщиков для переноски грузов. Поселение Чанчунь стало разрастаться, и постепенно станция превратилась в город.
В 1932 году в результате японского вторжения в Маньчжурию было создано марионеточное государство Маньчжоу-го. Его столицей стал Чанчунь, переименованный оккупантами в Синьцзин («Новая столица»). Главой Маньчжоу-го с 1934 по 1945 год формально считался последний император цинской династии Китая Пу И. Фактически же Маньчжурия находилась под полным контролем Японской империи и штаба японской Квантунской армии.
Трагической судьбе Пу И посвятил свой знаменитый фильм «Последний император» (1987) классик итальянского кино Бернардо Бертолуччи. Фильм получил множество наград, включая девять премий «Оскар». Многие сцены фильма снимались во дворце Пу И, который находится в Чанчуне.
Дворец, в котором с 1932 по 1945 год жил Пу И и пять его жен, прекрасно сохранился, это интереснейший туристический объект.
В зданиях дворца сохранены многочисленные исторические интерьеры и устроен музей последнего императора Китая.
Пу И ненавидел проигрывать, был императором по праву рождения, но при этом не имел никакой реальной власти. Штаб Квантунской армии контролировал не только всю жизнь государства Маньчжоу-го, но и каждый шаг императора, постоянно унижая его этим. Бильярдный стол без луз для шаров стал символом протеста и беспомощности Пу И.
В августе 1945 года советские войска разгромили японскую Квантунскую армию, освободив Маньчжурию и Чанчунь. Марионеточное государство Маньчжоу-го перестало существовать.
В центре Чанчуня стоит пятиступенчатый обелиск высотой 27,5 метра, увенчанный макетом советского пикирующего бомбардировщика. На двух боковых сторонах памятника высечены имена 23 летчиков-забайкальцев, погибших при освобождении города. В верхней части обелиска — макет ордена Отечественной войны, в центре — макет герба СССР.
На лицевой стороне памятника надпись на русском языке: «Вечная слава героям, павшим в боях за честь и победу Советского Союза». И по-китайски: «Вечная слава советским героям. Все жители города Чанчунь» и «Пусть вечно процветает дружба Китая и Советского Союза». В 1961 году памятник был внесен в перечень объектов культурного наследия провинции Цзилинь.
Китай стремительно развивается, и пример Чанчуня в этом плане очень показателен. Еще лет 20 назад в городе ходил гужевой транспорт. Сегодня поверить в это практически невозможно. Двух-трехэтажные городские автострады запружены новенькими автомобилями собственного производства. И это неслучайно: Чанчунь — одна из двух столиц китайского автопрома.
Единственной производимой тогда моделью были грузовики Jiefang CA-10 («Цзефан» — «освобождение») — точная копия советского грузовика ЗИС-150.
Сегодня Государственная автомобильная компания «Автомобильный завод №1» (FAW) объединяет десятки заводов в Чанчуне и других городах провинции Цзилинь. В 2021 году продажи составили 3,5 миллиона автомобилей, а выручка превысила 700 миллиардов юаней (110 миллиардов долларов). FAW производит практически все виды автомобилей: грузовики, автобусы, внедорожники, легковые автомобили, малолитражки.
В последние три года основной акцент компания сделала на производство электромобилей. «Электрички» в Китае имеют зеленые номера, в отличие от автомобилей с бензиновыми двигателями, у которых номера синего цвета.
Если присмотреться, то машин с зелеными номерами на улицах Чанчуна примерно пятая часть. Этому способствует государственная политика. Старые автомобили иностранного производства с бензиновыми двигателями и дизелями добровольно-принудительно меняют на электрических «китайцев».
В то же время есть основание предполагать, что китайский автопром находится на грани перепроизводства (если эту грань уже не перешел), а потому сильно заинтересован в российском рынке. Китайские «электрички» выглядят очень презентабельно, но как они поведут себя на российских дорогах в будущем — пока не вполне понятно. Слишком короткая пока история их эксплуатации.
Чанчунь — это еще и крупнейший центр киноиндустрии Северного Китая. Чанчуньская киностудия была основана в 1950 году, и с этого времени из ее павильонов вышло огромное число фильмов, в основном патриотического содержания. В КНР такие фильмы, как «Седая девушка» (1951), «Дочь партии» (1958), «В едином строю» (1959) пользовались большим успехом. Всего же на Чанчуньской киностудии было снято более тысячи фильмов и сериалов.
В настоящее время Changchun Film Group — одна из крупнейших кинопроизводственных баз КНР. Здесь в том числе осуществляется адаптация зарубежных фильмов для внутреннего китайского кинорынка.
В отношении зарубежного кино в КНР имеет место жесткая государственная цензура. В широкий прокат выходят только те фильмы, которые не противоречат коммунистической идеологии и одобрены КПК.
В Чанчуне есть несколько интересных туристических объектов, связанных с кино. Это открытый в 2005 году Кинопарк со множеством тематических павильонов и аттракционов, созданный по образцу парка киностудии Universal, и хороший музей кино.
Многие экспонаты музея кино связаны с советским кинематографом. Так, во время моего посещения в одном из залов музея демонстрировали фильм «Вокзал для двоих» (1982). Забавно было слушать, как Людмила Гурченко, Олег Басилашвили и Никита Михалков выясняют свои непростые отношения на беглом китайском. В другом зале в это время шел наш фильм о Великой Отечественной войне.
Советский Союз много сделал для обретения Китаем независимости, помогал в создании его промышленности и строительстве социализма, который прижился в КНР лучше, чем у нас. Китайцы это помнят. Наша страна и ее культура им всегда были интересны — мы же соседи.
Хорошо знакома жителям КНР и русская (советская) литература. Произведения русских писателей в Китае изучают в школе.
На открытии китайско-российского салона «Книги — мост дружбы» секретарь партийного комитета КПК провинции Цзилинь и председатель правления компании Jilin Internet Media, главного организатора культурного салона, госпожа Чжан Янь сказала:
«Культурные связи наших стран подобны красочной картине — они имеют долгую историю и богатейшую палитру. От произведений великого русского писателя Толстого, повлиявших на китайских литераторов, до идей Лу Синя, вдохновляющих российских читателей; от романтической поэзии Пушкина до восточного колорита стихов эпох Тан и Сун — литература всегда была прочным мостом, соединяющим сердца наших народов. Она преодолевает языковые барьеры и географические расстояния, позволяя людям двух стран находить духовные скрепы».
«Это не только прекрасная практика взаимного культурного обогащения, но и живое воплощение многовековой дружбы Китая и России. Наше культурное сотрудничество наследует традиционную дружбу стран и становится важной силой, сближающей народы и способствующей построению сообщества с общей судьбой для человечества», — добавила госпожа Чжан Янь.
Интерес китайцев к русской литературе вполне материален — на Второй северо-восточной книжной ярмарке было представлено немало книг русских писателей в китайских переводах.
«Классики русской литературы, такие как Лев Толстой, Александр Пушкин, Сергей Есенин и многие другие, уже давно переведены на китайский язык, — рассказывает Роман Косыгин, куратор Общероссийской литературной премии «Дальний Восток» им. В. К. Арсеньева. — Сейчас активно переводятся наши современники: Алексей Варламов, Евгений Водолазкин, Захар Прилепин. Знаю, что китайские читатели уже полюбили их произведения. Сейчас сотрудниками Чанчуньского университета переведено полное собрание сочинений Константина Паустовского. Мы видим, что интерес к русской литературе постоянно растет».
Кстати, русская поэзия хорошо переводится на китайский и звучит очень мелодично. Стихи Пушкина и Есенина в китайском переводе читали со сцены студенты Чанчуньского университета. А вот декламировать нашу поэзию на языке оригинала у китайцев выходит неважно — многие русские слова они просто не в состоянии выговорить.
— В России электронные и аудиокниги сильно потеснили печатные издания. А как обстоит дело в Китае? — спросил я представителя издательства China International Book Trading Group Тун Мэну.
— В Китае происходят аналогичные процессы, но бумажные книги остаются очень популярны и востребованы, — ответил Тун Мэн.
Следует сказать, что в КНР государство поддерживает издательское дело, и это не случайно: все издательства, также как и все СМИ, принадлежат государству. Частных издательств, как и негосударственных СМИ, в Китае не существует. Китайские школьники учатся по единым учебникам, разработанным и утвержденными государственными учреждениями образования и отпечатанными в государственных типографиях.
На ярмарке я обратил внимание еще на одну любопытную тенденцию: печатные тиражи книг действительно падают, но одновременно с этим растет их разнообразие и ассортимент. Чтобы привлечь покупателей к печатной продукции, ее стараются делать ярче, интереснее и разнообразнее. Книги издаются богато иллюстрированными, в 3D, с разнообразными вкладками.
Впрочем, следует заметить, что российские книгоиздатели в этом плане заметно опережают китайских коллег. При большом разнообразии и ассортименте китайская печатная продукция все же воображения не поражает.
Сегодня Россия и Китай сотрудничают во многих сферах. Мир стремительно меняется, и совместные действия необходимы обеим странам, а культурные связи помогают нам лучше понять друг друга. Пока более тесному сближению заметно мешает языковой барьер. Очень сложно встретить в Китае человека, который бы мог сносно объясниться по-русски. Да и по-английски в Чанчуне почти не говорят — даже на самом простом бытовом уровне. Европейские языки даются китайцам нелегко, а контактов становится все больше. Возможно, поэтому китайские университеты сейчас охотно дают гранты российским студентам — с прицелом на будущую занятость. В Чанчуне их пока немного, но процесс идет. Гуманитарные связи между двумя странами активно развиваются, а это значит, что у российско-китайских отношений хорошие перспективы.
«Лента.ру» благодарит агентство AdVisor Media и лично Яну Портнову и Александру Кожуханцеву за помощь в подготовке этого материала.