25 апреля исполняется 85 лет Аль Пачино — уникальному актеру, в фильмографии которого есть не только прославившие его в начале карьеры гангстеры, но и принципиальные полицейские, ослепшие военные и шекспировские герои. «Лента.ру» вспоминает основные вехи пути Пачино и анализирует секреты его успеха и творческого долголетия.
Ключевую для своей судьбы роль Аль Пачино получил, в сущности, по праву рождения — вряд ли в истории кино найдется еще хоть одна подобная история. По материнской линии его родственники происходят как раз из сицилийского городка Корлеоне — того самого, что подарил имя мафиозной семье из романа Марио Пьюзо «Крестный отец» и одноименной трилогии Фрэнсиса Форда Копполы.
Фото: Evening Standard / Stringer / Getty images
Совпадение исторической родины Пачино с фамилией его героя, впрочем, проходит скорее по разряду мистики. При всех его фирменных шуме и ярости Пачино не из тех актеров, которые пытаются придать своим персонажам ложную значительность. Даже наоборот — его герои всегда идеально вписаны в интерьер. В начале карьеры это умение слиться с ансамблем и пейзажем, кстати, чуть не вышло ему боком. Во время съемок первого «Крестного отца» продюсеры в какой-то момент насели на Фрэнсиса Форда Копполу с настоятельными просьбами заменить исполнителя главной роли. Ретродрама об итальянской мафии и так-то выглядела сомнительным с точки зрения индустрии предприятием, а тут еще и актер-новичок в центре фильма никак не раскрывался. Так продолжалось вплоть до знаменитой сцены с пистолетом в туалете: глаза Пачино запылали так убедительно, что сомнений в выборе Копполы уже ни у кого не было. Говорят, что и на пробах молодой актер просто вышел, сел на стул и пристально посмотрел на собеседников.
Однако, как бы ни была ему к лицу величественная статика, интригу в случае Пачино неизменно создает движение
Неслучайно и свой единственный «Оскар» он получил за танец — гениальную сцену из «Запаха женщины» Мартина Бреста. Публичный имидж актеру нередко создают афиши — и Пачино многие знают по постеру третьего «Крестного отца»: неподвижный взгляд в камеру, благородная седина, сложенные руки. Однако наравне с этим образом существует, конечно, и Тони Монтана с распахнутым в гримасе ртом и автоматом в руках с обложек кассет и плакатов «Лица со шрамом». Интересно, что эта дихотомия проявлялась в карьере Пачино с самого начала. Спустя год после первого «Крестного отца» весной 1973-го на экраны вышел великий фильм Джерри Шацберга «Пугало», где молодой Пачино ассистировал уже вполне матерому Джину Хэкмену. Именно юному герою принадлежит жизненная стратегия, согласно которой лучше насмешить оппонента, чем подраться. В «Пугале», кстати, тоже есть момент напряженной статики — в сцене в телефонной будке, когда герой с трубкой в руках наблюдает за собственной катастрофой.
Кадр: фильм «Крёстный отец»
Примерно так же в финале второго «Крестного отца» глядит сквозь реальность прямо в пекло Майкл Корлеоне — будто предвидя, каким фарсом этот взгляд обернется через пару десятилетий в «Адвокате дьявола». Есть в его карьере и другие, более явные рифмы: «Путь Карлито» Брайана де Пальмы начинается с долгого проезда подстреленного героя — точь-в-точь, как в первых кадрах «Серпико» Сидни Люмета. Вполне вероятно, что въедливый исследователь чужого кино де Пальма процитировал великую роль Пачино специально — из ироничных, а может, и из мистических соображений. Как бы то ни было, шалость удалась: тем паче, что Карлито Бриганте пытался начать новую жизнь примерно в том же Нью-Йорке семидесятых, где выводил своих коллег на чистую воду неистовый, обросший на манер Джорджа Харрисона коп Фрэнк Серпико.
Позднее умение играть роль и судьбу, а не пытаться сиять ярче партнеров стало для Пачино ключевым — в том числе при выборе проектов
Отсюда все эти поздние фильмы типа «Унижения», «Вы не знаете Джека» или «Второго шанса». Наверное, они не представляют такой ценности для искусства, как ранние работы Пачино, однако именно актерские перформансы в каждом из них совершенно отменные. И потом кто еще мог с разницей в два года сыграть легендарного Джека Кеворкяна по прозвищу Доктор Смерть и гениального продюсера-убийцу Фила Спектора? Строго говоря, вряд ли кто-то отказался бы от такого сочетания, но предлагали этих персонажей только Пачино — и он не упустил шанса. О реальных исторических фигурах с лицом знаменитого актера можно было бы написать отдельный текст. Допустим, учителя Дональда Трампа Роя Кона (в недавнем «Ученике» его страстно сыграл Джереми Стронг) тоже первым сыграл Пачино — в «Ангелах в Америке».
Кадр: фильм «Венецианский купец»
Многое объясняют две больших любви Пачино — Марлон Брандо и Уильям Шекспир. Первый — непререкаемый авторитет для всех актеров его поколения. По словам Джека Николсона, который некоторое время был соседом Марлона, никому даже в голову не приходило спорить о том, кто при жизни Брандо был номером один в профессии. Переживший несколько эпох титан стал образцом не только легендарной взбалмошности, но и абсолютной самоотдачи, растворения в любой предлагаемой роли (ну, может быть, кроме космического папы из «Супермена» Ричарда Доннера).
Кадр: фильм «Схватка»
О том, как работает над ролями Пачино, он сам рассказал в своем режиссерском дебюте «В поисках Ричарда». Фильм 1996 года, съемки которого велись на протяжении четырех лет, рассказывает, как Пачино в компании Кевина Спейси, Алека Болдуина, Вайноны Райдер и других известных актеров ставит «Ричарда III». Технически «В поисках Ричарда» попадает в категорию документального кино, но на деле является игровым в самом высоком смысле. Фактически это учебное пособие для актеров всего мира — как в плане метода погружения в характер (усвоенного Пачино у великого Ли Страсберга), так и просто с точки зрения исследования, обживания материала. Чтобы увлечься картиной, достаточно уже в первых кадрах увидеть, с каким наслаждением артист изображает хромоту и усугубляет легендарную сутулость персонажа. С последней, кстати, связана и еще одна великая и недооцененная роль Пачино — клоунский выход в роли злодея из «Дика Трейси» Уоррена Битти. Из сыгранного им с тонной грима Биг Боя Каприза вышел, кажется, среди прочего, весь актерский диапазон Дмитрия Нагиева — от прапорщика Задова до шоу «Голос».
Шекспировская линия — дань раннему театральному опыту Пачино. В юности он успел сыграть как раз Ричарда III, в зрелости — Шейлока в «Венецианском купце». Причем дважды — в фильме Майкла Редфорда 2004 года и на бродвейских подмостках шесть лет спустя. При всех ужимках в его героях, в общем, всегда было и есть что-то шекспировское. Исключительная физическая и эмоциональная подвижность Тони Монтаны или Джимми Хоффы из «Ирландца» Мартина Скорсезе — реакция на прямой взгляд судьбы, осязаемой неотвратимости.
Фото: Tony Gentile / Reuters
Столкновение человека с неодолимым роком — основа любого трагедийного конфликта, и именно это чувство, пожалуй, роднит всех героев Пачино. Эта самая неотвратимость пугает, но и развязывает руки, позволяет падать лицом в кокаиновый сугроб, палить во все стороны, страшно орать и — никогда не бояться в момент последнего удара. Впрочем, до последнего, хочется верить, еще далеко. Ну а в ближайших планах — заглавная роль в «Короле Лире» Бернарда Роуза с Питером Динклейджем в роли Шута. Что тут скажешь: «Дуй, ветер! Дуй, пока не лопнут щеки!»